— А соревнования по фехтованию? Я же теперь не смогу в них участвовать! А на меня группа так надеялась!
— Почему не сможете? — недоуменно спросил маг.
Инесса помахала у него перед носом правой рукой, на которой надувался огромный ожоговый волдырь.
— А потому, что повреждения магией очень плохо залечиваются, — брюзгливо сказала она. — Как я скажу об этом нашему куратору? Да мне невыносима сама мысль, что я его подведу. У нас же в группе никто не фехтует, кроме меня и этой, — она презрительно кивнула в мою сторону, — так называемой «невесты».
— Ты только не переживай еще и из-за этого, — подскочила к ней Софи. — Я немного умею. Замена, конечно, несопоставимая, но что уж поделаешь… А сейчас тебе в лекарское крыло надо. Здесь и без тебя разберутся.
Инесса благосклонно позволила себя увести, правда, предварительно собрала все до единой бумажки со стола и взяла их с собой. Маг задумчиво посмотрел ей вслед и сказал иноре Пфафф:
— Сдается мне, что она сама это и сделала. Если бы накопитель удалось здесь найти, — он покосился на комендантшу, — то я был бы точно уверен.
— На обыск разрешения не дам, — твердо сказала та. — Доказательств у вас нет, только подозрения. И если ничего не найдете, а она нажалуется, то у нас обоих будут серьезные проблемы.
— Конечно, не найдете, — сказала Кати. — Если она и использовала накопитель, то наверняка пустой кристалл теперь с собой носит.
— Да, — расстроенно протянул маг, — не хотели же ее брать в нашей комиссии, очень уж дар слабый, да из дворца надавили, все же дядя у нее не последний там человек.
Дальше они разговаривали исключительно о том, кому оплачивать урон, нанесенный комнате, впрочем, довольно незначительный, и мы с Катариной послушали некоторое время, да и ушли, так как стало понятно, что больше ничего увлекательного не услышим.
— Кати, так что у тебя за смутная идея была, когда я в театр собиралась? — как только мы зашли к себе, спросила я ее.
— Нужно переключить внимание Эвальда на кого-то другого, — ответила она. — А для этого кто-то другой должен постоянно находиться рядом с тобой.
— Ты сама хочешь? — удивленно спросила я.
— Нет, конечно, — усмехнулась подруга. — Даже если бы хотела, я не в его вкусе. Но вот подходила ко мне одна девушка, утверждала, что влюблена в нашего принца по уши, и предлагала очень приличную сумму только за то, чтобы находиться в нашей комнате при его присутствии…
— А она в его вкусе? — заинтересовалась я.
— Вполне, — подтвердила Кати, — более того, она уже была его подругой какое-то время и очень хочет вернуть все назад. Ну, что скажешь? Соглашаемся?
— Конечно, — кивнула я головой. — Только брать деньги с влюбленной девушки как-то нехорошо. И не уверена я, что Эвальд захочет вернуться к тому, что было.
— Связь эта была в жизни Эвальда самой длительной, да и Бригитта утверждает, что расстались они из-за глупой ссоры.
Других идей ни у меня, ни у Кати не было, так что остановились мы на том, что приглашаем завтра эту Бригитту к нам. В конце концов, если она столько времени пробыла с Эвальдом, то наверняка знает его слабые места, при умелом надавливании на которые можно получить именно тот результат, который нужен.
— Проницательная у тебя тетя, — неожиданно сказала Кати, когда мы уже собирались ложиться спать. — Сразу заметила того, кто тебе нравится, и постаралась устранить опасность.
— С чего ты взяла, что Дитер мне нравится? — фальшиво удивилась я.
— Ты с таким выражением на лице гладила подаренные им розы, что даже сомнений не могло возникнуть, — поддела меня Кати.
— Может, это совсем и не он прислал, — вздохнула я.
— Он, — уверенно ответила подруга. — Ты ему тоже нравишься, он за тобой постоянно наблюдает, когда думает, что на него никто не смотрит.
— Все равно он считает, что я ему совсем не подхожу.
— С чего бы?
— Не знаю, но он Берти при мне сказал, что у него в семье определенные требования к будущим супругам, и мое происхождение их не устроит.
— Это говорит только о том, что он уже думал на эту тему, — широко зевнула Кати. — И знаешь, случаи, когда женятся вопреки желанию семьи, не так уж редки. Тем более, что он маг, и очень неслабый, а значит, от семьи не особо и зависит. Странно только, что он учится здесь, а не в Военной Академии.
Если бы не Катарина, то, скорее всего, я бы проспала начало первого учебного дня. Ведь с вечера я долго крутилась в постели не в состоянии уснуть и повторяла в голове все события, случившиеся со мной за последние несколько дней. Казалось, моя жизнь неслась галопом, как норовистая молоденькая лошадь, и все время пыталась сбросить меня в место погрязнее и, желательно, с колючками. И передышки пока не предвиделось. Завтра ожидался день не менее трудный. Меня даже не столько пугало начало учебы, сколько представление кронпринцессе. Я не знала, чего мне больше хотелось — чтобы я ей понравилась, ведь тогда ужин для меня пройдет намного легче, или чтобы не понравилась — тогда она наверняка будет отговаривать Эвальда от брака. Интересно, допустит ли она, чтобы ее старший сын был женат не на ровне по положению, ведь младший уже успел жениться на туранской принцессе? И как это Эвальд умудрился обделить такую заманчивую невесту своим вниманием и уступить младшему брату, с некоторой досадой подумала я. Правда, у нас ходили слухи, что Шарлотта оказалась истинной парой Бернхарда, поэтому семьям пришлось смириться. Но в случае, если разговоры об обретении пары правда, то выглядит весьма странным, что Эвальду вдруг захотелось жениться на мне. Ведь я-то себя его парой не чувствовала, значит, и он ко мне вряд ли испытывал что-то более серьезное, чем к своим предыдущим подругам. И еще мне не давали покоя слова Катарины, что я нравлюсь Дитеру. Правда, я все так же не была уверена даже в том, что цветы прислал именно он. Если бы там была хотя бы маленькая записка с намеком, чей это подарок. Но чего не было, того не было…