Искусство охоты на благородную дичь (СИ) - Страница 45

Я внезапно поняла, что уже не могу сказать, шутит она или говорит серьезно. Вроде бы раньше за ней стремления к такому обогащению не наблюдалось. Хотя она может действительно считать, что борется с вражескими разведками доступными ей методами.

— Не думаю, что Эвальд предоставит мне такой список, — остудила я ее пыл. — Бригитта просто как агент все равно уже использоваться не может, думаю, поэтому он мне и рассказал.

— Да, не быть нам богатыми, — рассмеялась Катарина, и я поняла, что она все же шутила. — А как твой поход к Дитеру?

— Никак, — мрачно ответила я.

— Не может быть, — уверенно заявила подруга. — Ты ему точно нравишься. Ты, поди, от него шарахалась на другую сторону комнаты, вот он и побоялся тебя смутить.

— Вовсе нет, я сделала все, чтобы его привлечь, — тут я вспомнила, как зажала парня в угол, и недовольно нахмурилась. — И у него, кстати, девушка есть.

— Он тебе так сказал?

— Нет, я их сегодня целующимися видела, — эти воспоминания заставили меня окончательно помрачнеть.

— Ты уверена, что это именно он был? — продолжала допытываться Кати.

— Уверена.

— Ну, — Катарина посмотрела на меня весьма задумчиво, — пока он ей браслет не подарил, еще не все потеряно. Знаешь, внимание парня можно привлечь большим количеством способов.

— Я не буду за ним бегать, — мрачно сказала я.

Тут мой взгляд упал на злополучный букет, который подарил моему сердцу столько надежд. Значит, подарен из жалости? Ну так мне ничего от Дитера не нужно. Я открыла окно и выбросила туда цветы, еще и воду выплеснула. Чтобы ничего мне больше не напоминало об этом типе. Снизу раздалась возмущенная ругань. Я испуганно ойкнула и захлопнула окно, но почти тут же в него постучал мокрый Эвальд.

— Чего это ты меня обливаешь? — недовольно спросил он. — И розы эти, между прочим, очень колючие. Одна за камзол зацепилась, еле оторвал.

— Так ты же сказал, что эти розы не твои, — решила я ему немного польстить, — вот я и подумала, зачем мне цветы от посторонних мужчин. Я же не знала, что ты по стене лезешь. А зачем, кстати?

Между делом я использовала заклинание, так удачно мне показанное тетей, и принц был уже сухим и почти довольным.

— Так у вашей комендантши нет никакого уважения к правящему дому, — возмущенно сказал он. — Я ей говорю, что мне срочно невесту повидать нужно, а она мне — что не допустит разврата на своей территории. И пришлось по стене лезть. А ты меня еще и облила. Мне кажется, у тебя это уже в привычку входит.

— Извини, — я смущенно потупилась, — но неужели ты не мог подождать до завтра, мы ведь недавно расстались? Тогда и по стене бы не пришлось лезть, и не облил бы никто.

— Не мог, — он гордо вытащил из-за пазухи обручальный браслет.

Я похолодела и отрицательно замотала головой.

— Это очень мощный защитный артефакт, намного сильнее того, что я тебе дал раньше, — тихо, чтобы слышно было только мне, сказал Эвальд. — Дедушка одобрил вручение его тебе, — увидев, что я все так же молчу и отрицательно качаю головой, он продолжил. — А вот если ты его не берешь, то по всему получается, что нападений ты не боишься, и вывод из этого можно сделать однозначный. И уверяю тебя, дедушка его сделает.

Значит король Лауф все также подозревает меня в покушениях? Или это просто уловка со стороны нашего принца? Если бы только это был не браслет…

— Я бы не отказывалась, если бы артефакт был другого вида, — запротестовала я.

— А кроме того, это показывает серьезность моих намерений и заткнет все рты, которые захотят о тебе позлословить, — продолжил он намного громче. — До зимних балов ты в любой момент можешь вернуть мне браслет, и мы будем считать это разрывом помолвки.

Я не знала, что мне делать. Я боялась, что в результате необдуманного поступка пострадает моя семья, и, в первую очередь, Берти, как самый очевидный подозреваемый, но и принимать на себя обязательства по отношению к Эвальду я тоже не хотела. Меня не радовала даже мысль о том, какое лицо будет у Дитера, если он увидит у меня браслет нашего принца.

Эвальд, видя, что я так ни на что и не могу решиться, быстрым, с трудом уловимым человеческим глазом движением просто защелкнул на моем запястье браслет. Я тут же попыталась его снять. Но, увы, застежка оказалась с каким-то секретом и совсем не поддавалась моим жалким потугам. Я возмущенно посмотрела на принца.

— Думаю, что поцелуя в благодарность я не дождусь, — нахально улыбнулся он мне в ответ. — До завтра, дорогая.

И он исчез в оконном проеме, хотя именно сейчас у меня появилась настоятельная необходимость его поблагодарить. Я просто не успела еще подобрать что-то повесомей для выражения своих чувств. Мысль сбросить на него вазу, в которой стояли розы Дитера, пришла ко мне слишком поздно — когда я выглянула в окно, Эвальда внизу уже не было.

— Ну ничего себе, — выдохнула Кати. — Я до последнего была уверена, что слухи, что он собирается жениться, очень сильно преувеличены.

— Король все равно сказал, что не даст согласия на оглашение, пока не найдут того, кто на девушек нападал.

Я расстроено крутила подарок Эвальда, не в силах разобраться, как же он снимается. У меня было чувство, что браслет этот поставил на мне жирную печать «Собственность Гармского Королевского Дома».

Глава 16

Браслет мне снять так и не удалось. Ни самой, ни с помощью Катарины. И зачем, спрашивается, нужен такой артефакт, если владельцу, чтобы его дезактивировать, требуется посторонняя помощь? Правда, вполне возможно, что данная магическая безделушка подчиняется только определенному кругу лиц, к которому я не отношусь. И это выглядело уже совсем не заботой, как бы ни хотел наш принц представить таким образом свой поступок, так что я решила потребовать у Эвальда, чтобы он забрал свой символ помолвки как можно быстрее. Вот как, по его мнению, я смогу вернуть браслет, который мне не подчиняется? Или жених рассчитывал как раз на то, что возвращать не придется?